Всегда есть что-то, что заставляет нас жить. Что-то такое, что срывает с места посреди ночи, вырывает из круговорота дней, заставляет бежать, бежать и бежать очень далеко. Зачем? Потому что нужно, потому что без этого никак дальше жить нельзя — неохота попросту. Вот и у него было оно самое, что заставило однажды подняться и беспрекословно, словно по щелчку пальцев, ринуться прочь. И так далеко, что остановиться пришлось — вот — только сейчас. И имя той неведомой добродетели была свобода...
Именно она подняла его и сегодня. Но это было странное чувство, новое и старое одновременно. Чувство, когда ты просыпаешься в тепле и слышишь, как кто-то тихо и мирно сопит неподалеку. И это не сестра, точнее, не только она, это — целая стая. Семья, как принято было называть стаи в тех краях, откуда он родом. Он тогда проснулся средь ночи, еле светало. Оглядывался по сторонам и зачем-то считал количество тех, кто был тут же. И это число, большее двух, почему-то обрадовало его несусветно, но оно было таким непривычным, немного чужим, что волк в итоге тяжело поднялся с земли и высунул нос из темной лачуги.
И теперь рыжий зверь здесь, среди густой чащи, сладко пахнущей свежей листвой и недавним дождем. Мелиф с какой-то беспричинной спокойной улыбкой ерошит лапами траву, продвигаясь все дальше вглубь и улавливая словечки первых ранних птиц. Лапы уже давно вымокли в каплях, оставленных на земле туманом и утренней сыростью, но прозрачных горошин на земле было еще очень много.
«И не надо никуда спешить, - вдруг мелькнуло в голове рыжего, и он усмехнулся сам своим мыслям. - Надо же».
Мелифаро еще немного прошелся, довольно осматривая территории, в которых ему теперь суждено жить. Он все никак не может обойти земли Северо-Южной стаи, чтобы достаточно хорошо рассмотреть их. Именно потому волк с таким упоением подмечал каждую деталь этого леса. Ему хотелось вобрать в себя все и сразу.
Лапа неосторожно ступает в  лужу, раздается негромкое хлюпанье. Подняв уши, Мелок отступает на шаг назад и что-то кардинально меняет его настрой. Рыжая морда чуть хмурится и как-то озадаченно смотрит на отпечаток лапы — не своей лапы, чьей-то чужой. След, оставленный на отсырелой после дождя земле, был несколько меньше, чем подушечки его конечностей.
- Кому это не спится так рано? - невнятно проговорил Мел и выпрямился, посильнее вдохнув носом воздух. Кругом было слишком сыро, чтобы отчетливо оставить в пространстве чей-то чужой запах. Он вился так, еле ощутимо, как тонкая нить паутины, которую иногда так тяжело разглядеть.
Спешно осмотревшись по сторонам, воин стаи вытягивается вперед, теперь уже не с таким энтузиазмом оглядывая окрестности. Мелифаро двигался, что говорится, «наобум», и иногда ловил себя на мысли, что запах терялся, и он, скорее всего, сбился с курса. Тогда приходилось возвращаться или прислушиваться, а иногда просто идти на авось. Вдруг шорох. Мелиф дергает ухом, кидает беглый взгляд на кусты и дергает к ним. Карие глаза глядят сквозь скрещения веток, Мелок затаивает дыхание. Из образа природы выделяется темная фигура.
«Ага, нашел...»

Отредактировано Мелифаро (01.06.2015 17:40)

Он из-за кустов ловил очертания ее стана. Замечал проблески самых первых лучей в темных волосках меха, судорожно вспоминая все образы, какие он только мог видеть здесь, на этой земле, в стае, что проживает на ней, в особях, что не принадлежали Семье, но ни одному имени в памяти эта фигура не принадлежала. Это значило, что он не видел ее, что не знал ее, и она его тоже не знала...Ты не с ними... Ты не в стае... Ты не со мной.
Мелифаро через кусты подмечает, как взгляд юной особы падает на него. Он раскрыт, и от осознания этой нелепой ситуации волк теряется и прерывисто выдыхает. Лапа сама просит осуществить шаг назад, но чего ему бояться? Даже отсюда видно, что она юна, невысока — да он по физическим параметрам превзойдет ее во всем! Если смысл бояться?.. Оказалось, есть.
«Так, и что мне делать?» - вопрос окатил рыжего, как ведро холодной воды. Именно он поставил «превосходящего» самца в тупик, заставил мешкаться. «Поймать ее? Отвести к Ал.... Алам... Аламеру? Зачем? Она ведь ничего не сделала, так? А если сделала? Я не видел, значит, не сделала... Аргх... Прогнать? Поздороваться? Убить?.. Черт подери, да о чем я вообще думаю!?»
На этой ужасающей мысли волк подается вперед. Его тело, несколько громоздкое по сравнению с ее, медленно продирается сквозь заросли. Мелиф не сводит глаз с леди, слово она была опасна для него, но нет. В данном случае он опасен для нее. Теоретически, но не практически. Он видит ее испуганные глаза. Знает, что нельзя верить обложке, но Мелок не простит себе, если придется поступить иначе. Его учили не поднимать лапы без причины. И пусть он не всегда следовал этому совету.
- Клянусь всеми святыми богами, я тебя не трону, - какой-то возвышенной фразой проговорил Мел, скрасив это тихим ровным тоном. Он хотел приблизиться, но в последний момент понял, что это была глупая затея. Единственное, что ему необходимо было сделать — решить, что следует совершить дальше. Пожалуй, эта особа тоже понимала всю сложность ситуации.

Отредактировано Мелифаро (04.06.2015 09:47)

«Я не должна тебе верить...»
Он чуть склоняет голову, исподлобья глядя на темную самку, словно заранее разочарованный тем, что может  произойти: Мелифаро уже предполагал, что после этого она сбежит или, того хуже, ринется в бой — много на что способен испуганный зверь. Как ни странно, но все эти мысли по обыкновению пронеслись с великой скоростью, за мгновение до того, как она, темная незнакомка, успеет произнести ту единственную фразу, которая приведет мысли самца в покой. И фраза эта  - «Но я верю».
Она заставила зверя вкинуть брови — такое завершение привело Мелифа в настоящее удивление. Он приподнял голову, и на морде его медленно растянулась улыбка, не такая широкая, но теплая, искренне радостная. Светлые глаза, казалось, засветились от какого-то тайного, только ему одному понятного счастья.
Это значило, что он все сделал правильно.
Но ведь и теперь волк может передвигаться так же свободно, как делал это до встречи. Она все еще сторонится его, и самец не вправе так легко разрывать расстояние между ними в глупой надежде, что они теперь «друзья навек». Скорее, он даже чуть отступает и слегка горбится, виновато стирая с морды улыбку и переводя взгляд от леди на землю под лапами, затем — на кусты, в которые он уперся хвостом, потом — к небу, расстилавшемуся над головами блеклым голубоватым полотном.
- Я тебя еще здесь не видел, - замечает рыжий, дабы хоть как-то скрасить наступившую тишину. Достаточно глупое замечание. Пожалуй, он много чего еще здесь не видел. За месяц проживания в пределах Айваза, за неделю-вторую в составе стаи не очень-то и многое довелось изучить ему, разве что по кускам, и то так — на скорую лапу. Так есть ли смысл говорить, что и ее хищник еще не встречал? Мир тесен, конечно, но бесконечно широк, чтобы знать каждого на этой земле.

Отредактировано Мелифаро (04.06.2015 11:13)

- Мм? - вот он переводит глаза обратно на нее, приподнимает уши. Что же, она не сбежала, не огрызнулась, не выпалила ни единой угрозы в его сторону — все пошло ровно, почти как по ледяной горочке, так что неожиданное знакомство завязалось отлично, даже прекрасно. Можно считать, что свое первое впечатление Мелифаро выиграл, хотя такой задачи изначально у него и не стояло.
- Стая... - Мелиф чуть задумчиво нахмурил лоб. Выпрямившись, рыжий тихонько потоптался на месте и опустил хвост вместе со всей задней частью корпуса, слегка выпятив пушистую грудь и водя ушами, чтобы лучше слышать окружающую его среду.
- Да, точно, я стайный, - вот уже он снова улыбается, теперь совершенно свободно, словно болтал со старым потерянным другом. В прочем, все еще впереди, не так ли?
- Правда, совсем недолго. Недели две. А так я ведь тоже не совсем отсюда, - несколько задорно ответил волчок, пристально глядя на темную леди. - Точнее, совсем не отсюда.
Странное дело, но почему-то информация о том, что волчица не из этих гор и лесов, чем-то привлекла бывшего вынужденного путешественника. Наверное, все дело было в точках соприкосновения, которые и сближают многих друзей, родственников и даже врагов. Чем больше нитей, тем крепче связь у полотна, и он, Мелифаро, уже видел одну-единственную нить. Только она одна вряд ли что-то удержит, но ведь был шанс? И вопрос один: это действительно так необходимо?
Может быть, да.
Шире улыбнувшись, рыжий сощурил взгляд.
- И все равно надо быть осторожней, принцесса... - хмыкнул самец, слегка накренившись в сторону и встав обратно на все четыре свои лапы. - Не выдавать себя.
Он встряхнул чутка отсыревшую из-за утренней влажности шерсть.

Он наблюдал за ее реакцией с некоторым упоением, и чем дальше заходил незамысловатый разговор, тем прочнее удерживалась на физиономии эта непринужденная радость. Темная леди перед ним то улыбалась, то словно сбивалась с выбранного курса и металась в непонимании — в основном взглядом, конечно. Мелок это видел и чувствовал, как и полагало любому изодравшему лапы пешеходу, только вот рыжий вряд ли был из тех, кого привлекало чувство своего превосходства — во всяком случае, перед самкой. Он бы мог похвастать чем-нибудь перед тем, кто был бы «из его класса» - каким-нибудь таким же бахвальным мальчиком, как и он сам. Но сегодня и сейчас не та ситуация.
- Ну, тогда я спишу твою неудачу на случай, - протянул Мелиф, несколько иронично изогнув  бровь. Речь шла, конечно, о том, что и выдало присутствие юной "принцессы" здесь - отпечатке лапы на сырой земле. В прочем, Мелиф быстро оставил эту тему, задрав голову. На этот раз он подольше задержал взор на выцветающем небе и как бы невзначай заметил...
- Надо же, уже почти совсем светло.
Коротко поболтав хвостом в знак странного облегчения после подобной мысли, волчок слегка морщит нос и щурит глаза. В рассвете нет ничего особенного, но рыжий прохвост уже не в первый раз радуется тому, что встречает его. Бывают наплывы, знаете ли...
Но в итоге-то он все равно вернется к образу своей собеседницы, пытавшейся привести себя в душевное равновесие, выравнивающей ритм своего сердцебиения. Темная бурая пташка искренне старается доказать, что она - орлица, и зверь не смеет вслух опровергать ее слова. Может быть потому, что нельзя верить обложке, может быть потому, что не хочется быть в чужих глазах отвратной падалью. И все-таки ведь совсем не заметить эти кратковременные порывы неуверенности нельзя.
- Серьезно, я же не похож на оборванца, да? - опустив нос, Мелифаро с некоторым важным видом осматривает все свои четыре лапы. Понятное дело, это была минута театральности, так что вскоре добродушные искорки снова воспылали во взгляде карих глаз, и Мелок, уже как-то уставший держать себя на одном и том же месте, потянулся в сторону, дав обширный полукруг, держа между собой и темной то самое отягощающее его и не напрягающее ее расстояние.
- Мое имя Мелифаро, - представился наконец самец и теперь уже сам прячет глаза, упираясь взглядом в землю. Где-то в глубине души он питал надежду, что это окончательно растопит лед недоверия между ними.

Ну вот, беспокойство смыто теплыми волнами душевной радости. Хотя не исключено, что на это больше повлияло время или, допустим, солнечный свет, но наверняка и Мелифаро, и его кратковременная собеседница тоже вложили в эту мирную атмосферу по частице своей внутренней идиллии. Это означало, что небольшая победа принадлежала им обоим, и они оба имели право ее отпраздновать, чего сам Мелиф с безмолвным ликованием ожидал.
- Ну, знаешь, это так, чтобы быть до конца уверенным, что я не похож, - с усмешкой заявляет рыжий, как-то шутливо и беспечно снизу вверх глядя на образ Мисант. Правда, потом Мелок все-таки выпрямился и, чуть вытянув вперед нос, с душой прогарцевал ближе к серо-бурой леди, чтобы опустить свою физиономию ближе к ее мордашке и уже не так иронично, но по-прежнему тепло, тихо и даже как-то учтиво произнести:
- И я рад, Миссандея.
Затем — короткое молчание и продолжительный взгляд в сторону алых девичьих глаз. Этого будет достаточно, чтобы понять, что ее не смутит приближение волка и что он все еще доброжелателен. Только потом Мел не спеша переводит взор к лужицам с волчьими «росписями», вспоминает о причине их появления и вдруг на секунду задумывается.
- Должно быть, я испортил охоту, - с легкой виной в голосе констатирует зверь, озадаченно хмуря темный лоб. - Видимо, мне придется исправить это недоразумение. Позволишь поучаствовать в охоте? Или, если вдруг пропало желание, хотя бы составить компанию на ближайший час? Ну так, в качестве извинений.
Махнув хвостом, Мелифаро прижал к затылку уши и потянулся к ближайшему холмику, куда благополучно взобрался, чтобы потом обернуться с легким детским вызовом во взгляде.
-  Впрочем, если вдруг моя морда тебе осточертела, могу и вовсе больше не показываться на глаза.
Зверь довольно покачивает хвостом, словно эти последние слова не были чем-то обидным для себя самого. Он мирно дожидался ответа бурой Мисы, предвкушая какую-нибудь интересную прогулку или пробежку. Абсолютно не важно, во что она выльется, главное, чтобы это было безобидно, весело и просто, как побеги из дома на поле в раннее утро.